Несколько месяцев назад мне в руки попал интереснейший материал о детстве послевоенного поколения в Вилейке Ярослава Дмитриева, сына знаменитой Анны Балаш, мастера авторских кукол, художницы и дизайнера, о которой писала районка. Так вот, прочитав собранные Ярославом ещё в школьные годы воспоминания тогда послевоенных ребят, а сейчас знаменитых деятелей культуры, искусства, промышленной сферы, мне пришла идея сделать серию статей об этих людях. За основу нового материала будут положены собранные Ярославом Дмитриевым воспоминания и, конечно, интервью о прожитых годах в Вилейке, о теперешнем восприятии нашего города, уже не как людей,живущих здесь постоянно, но как людей, хранящих те ценные воспоминания о довоенной и послевоенной Вилейке.
Мой сегодняшний собеседник удивительный человек – знаменитый режиссер-постановщик, педагог, легенда белорусского телевидения и театра. Его имя широко известно не только у нас в Беларуси, но и далеко за ее пределами – это Владимир Павлович Забелло. В разные годы он являлся режиссёром-постановщиком, главным режиссёром в Белорусском академическом театре им. Я. Коласа, Брестском областном драматическом театре, Минском областном театре, на белорусском телевидении, являлся преподавателем режиссуры и мастерства актёра в Белорусском государственном театрально-художественном институте, деканом театрального факультета, заведующим кафедрой режиссуры, кафедрой кинотелеискусства, кафедрой режиссуры кино и телевидения Белорусской академии искусств. И сейчас – профессор кафедры режиссуры кино и телевидения, художественный руководитель курса в академии искусств. Его заслуги в театральной и телевизионной сфере можно перечислять бесконечно, но наш главный повод беседы с Владимиром Павловичем – его воспоминания о довоенной Вилейке, куда он приехал в 1939 году, о послевоенных годах и учёбе в средней школе № 2, а также о том наследии, который оставили в истории нашего города его предки.
– Я родился в 1939 году в городе Вильнюсе. Мой отец – Павел Владимирович – был служащим в банке, умер в 1939 году, в год моего рождения. После его смерти мы с матерью переехали к своим родственникам в Вилейку, где жили мои тетя и бабушка. Хотя я и был во время войны совсем маленьким, но хорошо помню годы оккупации. Мы жили в деревянном доме, купленном еще в 1907 году моим дедом.
Надо отметить, что предки Владимира Павловича оставили значимый след в истории города и в особенности – развитии городского образования.
– Мои предки, носившие фамилии Забелло и Мозжухиных – русские дворяне. Мой прадед Венедикт Петрович Мозжухин приехал в Вилейку в 1907 году и купил участок в 1 гектар с домом и садом, недалеко от городской тюрьмы. Его женой была Зинаида Порфирьевна, в девичестве Швецова. В роду Мозжухиных были земские чиновники, священники. Дочь Венедикта Петровича Аглаида Венедиктовна, окончившая Виленское Мариинское женское училище и имевшая звание «домашний учитель православного вероисповедования», долгие годы работала в вилейской прогимназии, а затем в вилейской русской гимназии. Первоначально Аглаида Венедиктовна служила в женском четырехклассном училище, которое было открыто в Вилейке на углу Нарочанской и Пушкинской улиц, в доме Шустовой. А затем училище было преобразовано в частную женскую прогимназию, которую с 26 октября 1910 года содержала и была ее начальником Аглаида Венедиктовна Мозжухина. Она преподавала русский язык, арифметику и чистописание. Спустя годы прогимназия стала государственной и получила название – Вилейская русская гимназия. С 1926 года Аглаида Мозжухина была учительницей будущего писателя Максима Танка (Евгения Скурко), который поступил в этом году в третий класс Вилейской русской гимназии, где она преподавала русский язык и литературу. Танк позже вспоминал, что именно Аглаида Венедиктовна привила ему любовь к литературе и творчеству. Когда началась война, Аглаида Мозжухина по-прежнему жила в Вилейке. Она погибла, когда бомбили территорию тюрьму. Аглаида Венедиктовна как раз пила дома чай, когда начали бомбить тюрьму, а наш дом находился совсем рядом. Сестра Аглаиды Венедиктовны – моя бабушка Лидия Венедиктовна. Род Мозжухиных породнился с родом Забелло, когда моя бабушка Лидия Венедиктовна вышла замуж за моего деда Павла Георгиевича Забелло. Он был владельцем винокуренного завода в Свенцянах (Литва). Отец Павла Забелло Георгий Петрович был графом, в молодости являлся гусаром, на его счету было 11 дуэлей. Позже он был губернатором Архангельска.
В судьбе моего собеседника было много интересного и в то же время трагического. Владимир Павлович являлся очевидцем многих военных и послевоенных событий в нашем городе.
– Всё мое детство я жил вместе с моей матерью Натальей Павловной Забелло и моей тетей Зинаидой Павловной. В 1924 году Зинаида Павловна Забелло окончила русскую гимназию в Вилейке. В годы войны мама работала санитаркой в больнице в Вилейке, а тетя работала машинисткой. Поскольку мать была инвалидом, основные семейные заботы легли на мою тетю Зинаиду Павловну, а я во многом был предоставлен самому себе. Хорошо помню освобождение Вилейки в 1944 году. Мы, малышня, сидели в овраге в ямах-воронках у Вилии. Началась бомбёжка и раскаты грохота волнами шли по земле. Я сидел в яме, прижавшись одним ухом к земле, а раскаты от падающих бомб были настолько оглушительные, что с тех пор я немного хуже слышу на это ухо. А затем вдруг на мосту показались русские солдаты – пехота с автоматами, они бежали в сторону Вилейки. Мы смотрели и не верили своим глазам.
Но есть и воспоминания, которые порой и до сегодняшнего дня не дают Влидимиру Павловичу спокойно спать по ночам.
– Возле нашего дома была тюрьма. И перед отступлением немцы стали расстреливать всех заключенные, а мы, дети, это видели. Их трупы штабелями складывали на площадку перед тюрьмой, обливали бензином и сжигали. Это было жутко: в воздухе стояли гарь и вонь, повсюду летал липкий пепел, оседал на одежду. Часто мне снится война, ощущение страха и пустоты, наверное, в подсознании это останется навсегда. Я, кстати, тоже мог погибнуть во время бомбежки, но чудом уцелел. Помню, когда начинали бомбить, то взрослые мне сказали: «Стой на месте и не двигайся», так как прятаться было уже поздно. Я так во время бомбежки и стоял у нас на участке, куда упало восемь снарядов. А недалеко от меня прятались девочка с мужчиной, которую взрослый закрыл собой, повалив на землю. Но это ей не помогло… Я остался жив и невредим стоя, а она серьезно пострадала.
Война закончилась, но время было очень тяжелое, Вилейка после бомбёжек стояла в руинах, повсюду было много снарядов и оружия, которое также могло увечить детей.
– Сразу после войны в Вилейке некоторое время было безвластие, наступила тревожная тишина в городе. Мне запомнился страх безмолвия. Тo там, то там раздавались изредка взрывы. Мы с ребятами бегали по окрестностям, но в лесах было очень опасно – там осталось оружие, много неразорвавшихся снарядов. Дети могли остаться без рук, без ног. На моих глазах оторвало пальцы одному мальчишке. В 1946 году я пошел в первый класс Вилейской русской средней школы № 2. Первый класс вначале был в частном доме, потому что в школе шел ремонт, а затем мы учились в каменной школе, бывшей польской гимназии по улице Советской. Город постепенно отстраивался и налаживалась мирная жизнь. Центром притяжения для подростков был парк Вилейки, где играл духовой оркестр. Я играл у брата Владимира Скороходова, в его оркестре, на трубе. Если говорить о самом ярком впечатлении, то это был театральный спектакль. Помню, как в наш Дом культуры приехала на гастроли вторая Бобруйская труппа Русского драматического театра. Я увидел спектакль «Коварство и любовь» Шиллера. У детей не было денег на билеты, но мы вызвались носить декорации, и нас пропустили на спектакль бесплатно. Огромным событием было для нас и посещение кинотеатра. Билет в кино стоил 20 копеек,и эти деньги трудно было достать, а фильмы были такие интересные: например, трофейные «Под королевской мантией», серии про Тарзана, затем появились советские – «Чапаев», «Броненосец «Потемкин». Для солдат, показывали фильмы в казарме, и они жалея нас, проводили ребятню тайно под своими шинелями. Это мне помогло в будущем проникать на знаменитые спектакли в разных городах.
Владимир Павлович признался, что всегда очень тепло вспоминает о городе детства – Вилейке. Хорошо помнит свою школу, праздники в парке, купание в Вилии.
– Из Вилейки я уехал после окончания школы, поступил в Минск, затем уехал в Москву, потом были Якутия и Ленинград, где я окончил институт театра, музыки и кинематографии в 1970 году. В этом же году я приехал в Беларусь, где и началась моя театральная деятельность. А в Вилейку я часто приезжаю, ведь здесь у меня много друзей, здесь на вилейском кладбище похоронены все мои родственники. Вилейка – это целый период жизни, который дал мне многое. Свои военные воспоминание я использовал при создании серии спектаклей на телевидении – все было основанно на собственных переживаниях… и все это было в Вилейке.
Сергей ГОНЧАР.
Фото предоставлено Владимиром Забелло
