– На курсы пойдут только лучшие: по два человека от группы, – категоричное заключение директора не оставляло у студентов-первокурсников надежды на иной вариант. А получить водительские права в одночасье с дипломом о специальном образовании – какой юноша откажется? В лучших Валерий Сидоревич однако не числился. Скорее, наоборот. На древних улочках Полоцка, заполненных активными молодёжными тусовками, Валерий был одним из самых неугомонных. Первым в драки не лез, но и компромиссы не уважал, считал их проявлением слабости. Может, потому и в активистах не ходил. Хотя в лесотехникум шёл по призванию. Знал, что такое хлеб лесника на примере отца и деда.
– У нас на Брестчине растут грабы и ясени. А по болотным перешейкам можно запросто в Ровенскую область попасть. – Валерий рассказывает, какая в их местах произрастает клюква и что на массовые сборы её и теперь выходят целые поселения. Частично мелиорацию провели, но болота с тёмными пятнами топей остались. Попадёшь на них – вмиг затянет. Одно спасение – зелёные упругие переходы среди болотной трясины. Ими и пользуются неуемные сборщики ягод.
…А на курсы ДОСААФ Валерий всё же пошёл. Вместе с ним – ещё 24 парня, желание которых в ультимативном порядке приказал директору выполнить представитель райвоенкомата. В ДОСААФ прибыла партия новеньких «КАМАЗов» – и на них уже молодёжь отрабатывала практику вождения «дизелей».
Призванные на срочную, многие из новоиспечённых водителей встретились затем в минской учебке, а через пару месяцев уже тряслись в переполненных вагонах поезда «Минск-Ташкент», мельком вспоминая тёмные, будто набрякшие от горя, лица провожавших их матерей.
Валерия, однако, кроме родителей, провожала жена и крохотный восьмимесячный сын. Серёжку посадили на детские качели и он молча, с каким-то недетским любопытством, наблюдал сцену прощания.
– Я вернусь, сынок! – подхватил Валерий на руки первенца, крепко сжал его маленькое тельце, ловя себя на мысли, что пусть хотя бы на уровне подсознания сын должен запомнить это отцовское объятие. А обещание, данное Серёжке, в виски стучало потом во время длинных переходов механизированных колонн между ущелий Гиндукуша.
…В набитом до отказа вагоне пахло солдатскими гимнастёрками, вызывал тошноту обильно сдобренный специями аромат спецпайков. Спать приходилось по очереди, не раздеваясь, лишь слегка распустив туго затянутый брючный ремень. Снилось то, что уже было счастьем в его короткой жизни. Ранняя, но такая зрелая, настоящая любовь. Не в пример тем юношеским увлечениям, которые исчезают подобно утреннему туману. Он – уроженец Брестчины, она – полочанка, маленькая, стройная, с обличьем принцессы. Так ему по крайней мере казалось. Встретились в техникуме. На работу в Вилейский лесхоз Инна поехала уже во второй половине беременности, следом за ней, на практику, подался Валерий, заменив подругу на рабочем месте. Сняли жильё. А через некоторое время родился Серёжка. Новоиспеченные родители души не чаяли в своём первенце. И всё у них было по настоящему. Валерий сразу остепенился, обрёл мужскую стать. Рядом с ним Инна по-прежнему казалась юной, трогательной и беззащитной. На расстоянии чувства обострялись. И вместе с ними волнами накатывало чувство тревожной неопределённости. Как во время лесного пожара, когда верховой огонь буквально слизывал вершины сосен, всё теснее смыкая круг, внутри которого ничто живое не могло уцелеть. Валерий, неопытный мастер, чуть было не ринулся в адское пламя. Спасибо тем, кто вовремя остановил. Но опасность притягивает, демонстрируя какую-то фатальную неизбежность, заложенную в судьбе…
Любимым предметом в школе была у Валерия география. Помнит, как на олимпиаде кто-то из членов комиссии, желая убедиться в прочности знаний «соискателя» награды, спросил насчёт самой южной географической точки Советского Союза.
– Кушка, – не замедлил прозвучать ответ. Практически с этой самой точки вылетал Валерий в Афганистан. Аэродром в Термесе во время той войны, наверно, отвык от мирных рейсов. В зале ожидания трудно было поймать взглядом людей в штатском. «АН-24» вырулил на взлётную полосу, перед тем до конца набив некое подобие салона молодыми ребятами в военной форме. Притихшие и встревоженные, словно спугнутые птенцы, они, за отсутствием кресел, усаживались на вещевые мешки и, нервно вздрагивая, ожидали взлёта. Всё ниже уходили облака, но и чистая голубизна глубокого неба не радовала. Глядя в иллюминатор, Валерий заметил по бортам огневые вспышки, с ритмичной последовательностью сопровождавшие звуки взрывов. С зениток бьют… – Воображение быстро нарисовало сюжеты увиденных когда-то военных кинофильмов. Как потом выяснилось, обнаруженные Валерием вспышки были следствием действия теплоотводных ракет, защищающих самолёт от «Стингеров», зенитно-ракетных комплексов, которые стояли на вооружении у моджахедов.
Когда Валерия определили в 449-ый отдельный автомобильный батальон бригады материального обеспечения, он сразу понял, зачем на курсах ДОСААФ постигал практику вождения «КАМАЗов». Именно эта техника формировала сопровождаемые «БТРами» колонны, которые особенно любили атаковать моджахеды, используя тактику партизанской войны.
– У тебя, Сидоревич – ребёнок, – будешь при штабе, – сказал, как отрезал, взводный. – И какое-то время Валерий действительно исполнял штабную работу. Заполнял наградные, на старенькой «Ятрани» печатал характеристики. Составляя списки колонн, которые ежедневно уходили в 50-градусную жару окружающих каменистых гор, где на перевалах их очень часто поджидали засады духов. И когда вновь ребята вернулись на базу с ранеными на броне, Валерий тайно внёс себя в список участников очередного выхода. Нашёлся «КАМАЗ», где водитель без сопротивления уступил место, примостившись на сиденье рядом. Рейс до Джелалабада прошёл без экстрима. Таким же удачным получился и обратный путь. А вот встреча на базе вышла весьма напряжённой. Помощник начальника штаба посулил Валерию за самовольную отлучку ни много-ни мало, две недели дисбата. Спасла запись в приказе, предусмотрительно внесённая Валерием. Зная, что по чём, офицер успокоился: ведь все формальности были соблюдены. Иногда проявив благосклонность, судьба, однако, сторицей берёт с нас реванш. А получилось так. В пути колонна попала под обстрел. Как раз на печально известном перевале Саланг. Он вёл к горному туннелю, в котором две машины разминуться не могли. Вот так и двигались в одностороннем порядке. Когда прозвучали выстрелы с гор, гармоничный порядок в колонне нарушился. Цепь разорвалась. Валерий оказался в туннеле и внезапно обнаружил идущую навстречу платформу с грузом. Даже узкого пространства для маневра не оставила ситуация. Справа в машине – двое радистов, слева за рулём – он сам. А рядом находилась каменистая гряда. Резко повернув руль, к ней и прижал Валерий железное тело машины, ощущая как своё собственное содрогается от боли. Вся передняя панель «КАМАЗа» обрушилась прямо ему на ноги. Радисты рядом даже не поняли сразу, что без этой жертвенной тактики водителя, они без сомнения сами стали бы жертвами «черного тюльпана».
«Вертушка» уносила в центральный клинический госпиталь Кабула. А там хирург-виртуоз Анатолий Артемьев с помощью металлического штифта, вонзённого в кость, зафиксировал его раздробленную ногу. Сделал всё так искуссно, что Валерий смог потом без тросточки пройтись под пристальным взором международной комиссии.
– Через сколько Союз? – вопросительно взглянул Валерий на сопровождающего вертолёт офицера.
– Через 20 минут, ребята…
Включённый секундомер отсчитывал мгновения. С тех пор для бывшего афганца никогда больше так медленно не уходило время.
После афганской войны в семье Сидоревичей родилось ещё двое детей. А сегодня растут уже трое внуков. Были нюансы с получением положенного ему, как бывшему воину-интернационалисту, жилья. Но были радостные, светлые моменты. Особенно, когда именно ему, одному из многих претендентов, облисполком подарил автомобиль «Жигули». Валерий трудится, при наличии инвалидности, мастером на лесосеках Вилейского опытного лесхоза.
…Возле участка, где они теперь ведут санитарную рубку, кружит волчья пара. Это видно по глубоким и чётким следам на первозданном снегу.
– Они нам не мешают. Пусть бродят… – Именно тогда, в годы своей афганской юности, Валерий по настоящему научился ценить жизнь.
Мария КУЗОВКИНА.
Фото автора
Призванные на срочную, многие из новоиспечённых водителей встретились затем в минской учебке, а через пару месяцев уже тряслись в переполненных вагонах поезда «Минск-Ташкент», мельком вспоминая тёмные, будто набрякшие от горя, лица провожавших их матерей.
