Она называет себя отшельницей. Пишет иконы, рисует мультики, любит чай из душицы и книги
о саморазвитии. Знакомьтесь – Ольга Рыбина.
– Ольга, а Вы бы себя как представили?
– В первую очередь – я художник-аниматор. Я уже не рисую мультфильмы, а создаю их с использованием специальных компьютерных анимационных программ.
Мне странно слышать, когда в отношении анимационных картин говорят «мультики». Анимация – серьезная отрасль киноискусства и тяжелый кропотливый труд, в котором люди «пот и кровь проливают», получают «Оскары», создают отдельные фестивали и огромные студии. Рекомендую посмотреть японский мультфильм «Могила светлячков» или последний фильм Хайяо Миядзаки «Ветер крепчает», чтобы отпали всякие легкомысленные представления по этому поводу.
И – да, я занимаюсь иконописью.
– Вам в детстве так нравились мультфильмы, что решили связать с их созданием жизнь?
– Вышло совершенно случайно, если можно говорить о случайности в нашей жизни. После окончания отделения живописи Республиканского лицея искусств имени И.О. Ахремчика (тогда он назывался так) я решила поступать на графику в Белорусскую государственную академию искусств. Но, оценивая свои возможности, думала, что будет проблематично сдать экзамен по академическому рисунку. А тут мама подруги узнала, что впервые на киноотделении Академии открывается мастерская режиссуры мультипликационного фильма и мы с подругой решили пробовать. Нужно было продемонстрировать художественный набросок, сдать экзамен по белорусскому языку и литературе и сделать режиссёрский сценарий с раскадровкой. О последнем я имела весьма смутное представление. Как-то по дороге из Минска в электричке у нас с сестрой зашёл об этом разговор. Будучи режиссёром массовых действий по образованию, она схематично объяснила мне азы, и мы даже набросали некий сценарий. И когда я вытащила билет, то поняла, что смогу приспособить мой вариант сценария «из электрички» к полученной теме. Так и прошла. Хотя отбор был довольно жесткий. В результате в числе «семерых смелых» мы с подругой оказались в мастерской известного белорусского режиссёра Игоря Волчека. Было всякое: и раздумья, и сомнения, и хотелось бросить, потому что «не моё». Но всё же – академию я закончила и специальность режиссёра-аниматора получила.
– Вы в период сомнений стали заниматься иконописью?
– Еще на третьем курсе увлеклась изучением древнерусской иконописи. Мне хотелось постичь основы старинной техники письма темперой и открыть для себя богословские основания создания иконы. Иконопись – это ведь способ познания христианства, а для меня – способ постижения своей веры – православия. Я хотела поступить в иконописную школу Троице-Сергиевой лавры, но не прошла. Был очень жесткий конкурс – 130 человек на 17 мест, и, второй момент, – моя академическая школа. В некотором смысле это тоже был минус – проще научить рисовать, чем переучивать. Зато был двухнедельный опыт проживания в монастырских стенах: наблюдение за работой иконописцев и, конечно же, чтение, изучение, духовные беседы.
Ещё я много посещала иконописные мастерские Минской епархии и Свято-Елизаветинского монастыря. А потом с благословения священника стала писать иконы сама. Моя первая работа – маленький список Владимирской иконы Богоматери, написанный еще масляными красками. Сейчас она в маминой «коллекции» икон в нашей библиотеке. Также работала над написанием праздничного чина иконостаса Свято-Тихоновского храма, иконами: для памятной каплицы на площади Свободы, для царских врат Покровской церкви д. Бубны, семейными и именными иконами. Вот, кстати, недавно закончила писать икону Божьей матери Иверской для своей мамы.
– Можете нам рассказать, как изготавливается темпера?
– Сначала готовится яичная эмульсия. Для этого яичные желтки растираются с сухим белым вином или пивным суслом. Затем эмульсию добавляют в минеральный пигмент и растирают до однородного состояния. Так получается краска. При растирании используют специальный инструмент, который иконописцы называют «курантом», и плиту с шероховатой поверхностью. Натуральная темпера может храниться не более двух недель (если в холодильнике), поэтому работать приходится быстро.
– Художник-аниматор персонаж оживляет, икона статична – как Вы совмещаете столько разные подходы в искусстве?
– Да, икона статична, схематична, и пишется по строгому канону. Вместе с тем, при всей схематичности в иконе допускается и даже приветствуется портретное сходство со святым, который на ней изображается.
Таким образом, икона тоже может отображать характер святого. Конечно, когда речь идет о личностях, с которыми нас разделяют века, теряются некие конкретные черты и остается типичное. Лик Богоматери мы пишем строго определенным образом, пришедшим к нам ещё от апостола-евангелиста Луки, написавшего Ее первый образ и этим положившего начало христианской иконографии. Но посмотрите, как пишут лики святых, почти наших современников, или живших уже во времена фотографии. Например, иконы преподобного Серафима Саровского или святителя Луки Войно-Ясенецкого отображают и портретное сходство. Хотя, конечно, самое главное, что они являют нам прообраз преображенного человека.
– От духовной пищи перейдем к хлебу насущному. Понятно, что иконопись всё же не постоянная работа, а анимация Вас кормит?
– Да, это мой основной заработок. Я сотрудничаю с нашими белорусскими режиссерами-мультипликаторами, а также работаю над анимационными проектами российских компаний. В Беларуси нет крупных проектов, а в России хватает своих аниматоров. Заказы приходится искать самостоятельно, прикладывая много усилий для афиширования своих возможностей и работ. Иногда приходится работать в авральном порядке, а иногда – тишина. Соответственно, то же и с доходами.
– Но Вам нравится работа на удаленке? Не было желания устроиться на стационарную работу.
– Два момента. Во-первых, устроиться на работу по моей специальности в Беларуси не так уж и просто. Рынок труда здесь невелик – студия анимационных фильмов «Беларусьфильма» и несколько частных компаний, которые, как правило, работают в рекламе. Я ничего не имею против рекламы, даже наоборот – на рекламе можно хорошо заработать. Но разные студии используют совершенно разные компьютерные программы по анимации, поэтому подбирают специалистов строго под свои утилитарные нужды. И даже если ты овладел этой программой, оказывается, что нужны специалисты с опытом работы в ней. В общем нюансов хватает. А во-вторых, мне нравится мой образ жизни и ее ритм. Хотя, конечно, он требует жёсткой самоорганизации.
– А над чем Вы сейчас работаете?
– Делаю пятисекундный эпизод очередной серии «Три кота» для российской компании.
– И сколько времени нужно аниматору, чтобы сделать пять секунд мультфильма?
– Всё зависит от наполненности эпизода персонажами и их действиями. Если, конечно, в футбол их заставить играть, то недели две придется посидеть за компьютером. А вы только представьте, сколько на это уходило времени, когда рисовалось всё вручную. Для создания одной секунды рисованного кино требуется от 10 до 25 картинок. В зависимости от протяженности фильма количество изображений может достигать до нескольких миллионов. Поэтому над мультфильмами работают команды художников-аниматоров.
– А почему в Беларуси мало работы?
– А вы много знаете современных белорусских мультфильмов?
– Пожалуй, могу припомнить только Нестерку.
– Конечно, этот мультфильм не один. Есть замечательные работы Михаила Тумели «Беларускiя прымаўкi» и «Выцiнанка-выразанка», работы белорусских режиссёров Владимира Петкевича, Александра Ленкина, Ирины Кодюковой, Татьяны Кублицкой, Елены Петкевич, Елены Туровой, Натальи Костюченко – всех я едва ли смогу перечислить. Есть замечательные беларусьфильмовские проекты «Аповесць мiнулых гадоў» (истории гербов старинных городов Беларуси), «Музычная скарбонка», совместный российско-белорусский проект «Сказки старого пианино» (о известных мировых композиторах). Многие белорусские режиссеры и аниматоры участвовали в известных российских проектах таких как «Гора самоцветов» (студия «Пилот»), в проектах известной студии «Союзмультфильм». Но, к сожалению, известны они не широкой публике, а скорее только посетителям фестивалей или каких-то специальных показов.
Все белорусские анимационные проекты короткометражны, а значит, не интересны кинопрокату. А чтобы запустить полнометражную анимационную картину, нужны огромные деньги и уверенность, что вложения окупятся. Но пока в Беларуси это невозможно.
– Если бы у Вас была достаточная сумма, какой фильм Вы бы сняли?
– Полнометражный? Я бы рассказала историю про Антония Тызенгауза. А если бы ещё оставались деньги – детективный сериал по мотивам рассказов Конан Дойля или Агаты Кристи, с необычными персонажами и местом действия.
– Ещё один штрих к портрету. Судя по информации в Вашей хронике в социальных сетях, Вам небезынтересна тема личностного развития?
– После смерти отца я оказалась в состоянии психологической подавленности, было сложно и экономически. В какой-то момент мне это надоело, и я принялась искать варианты выхода из ситуации. Прочитав много всяческой информации, пришла к выводу, что созвучен моим чаяниям лайф-коуч, который ориентирован на раскрытие потенциала человека в достижении своих целей. Тренинги дают инструментарий личностного развития, помогают правильно формулировать цели и формировать свои поведенческие установки для их достижения. Лайф-коуч исходит из того, что цели должны приносить некие блага другим людям, а после – себе. Отсюда, деньги, получаемые нами, являются своеобразной мерой благодарности за сделанное для других – будь то книга, фильм и прочее. Полученная на тренингах информация меняет меня: я стала меньше комплексовать, спокойнее относиться ко многим вещам, появилась терпимость к людям, сложился новый круг общения.
Ирина ТРУБАЧ.
Фото автора.
Анимационные кадры предоставлены Ольгой Рыбиной
youtube. Три кота (1 сезон 1 серия) — Музыкальная открытка
