Почему люди возвращаются в обстановку, где им страшно, где окружение – постоянный источник тревоги и страха, где перемещение ограничено требованиями режима, где нет выбора, где нет родных и близких?
Переформулирую вопрос: почему люди (и их много) возвращаются в места лишения свободы?
Размышления над ним неизбежно приводят к теме о том, каким должно быть наказание, чтобы оно отвечало своей главной цели – побудить человека не преступать социально принятые в обществе рамки дозволенного. Тема эта очень сложна и невозможна даже к описанию в рамках одного материала. Но вот сузить её до личной истории одного человека вполне реально.
Игорь на условиях анонимности согласился рассказать нам о своей жизни, которую, к слову, он, если бы была возможность, хотел прожить по-другому. Определенного ответа на сформулированный нами вопрос мы не услышали – Игорь таким вопросом никогда не задавался, и, соответственно, готового и точного ответа у него нет.
И все же его история дает указание на некоторые обстоятельства, способствующие возращению на «зону».
Итак, вводные данные.
2004 г. Игорь – молодой человек 24 лет. Семьянин, отец двухгодовалой девчушки, работает, денег зарабатывает достаточно на нужды семьи. В компаниях не пропадает, спешит домой к жене и ребенку. Знакомый просит Игоря помочь вернуть деньги, дескать, кто-то ему задолжал и не отдаёт. Игорь согласился. Вместе с «товарищем» он угрожал применением силы в случае, если должник деньги не вернет. Должник написал заявление в милицию, так Игорь получил первый срок – 4 года за вымогательство. Он отсидел 3 года в исправительной колонии в Орше, освободился условно-досрочно. С женой решили расстаться, хотя материально Игорь ей и своему ребёнку помогал и помогает сейчас.
2009 год. Игорь с подругой взяли «покататься» машину её сожителя. О чём тот заявил сразу же в милицию. В результате Игорю «светила» статья «Угон», максимальное наказание по которой до семи лет, но адвокат смог переквалифицировать ее на «кражу авто с целью последующей продажи», наказание по которой мягче – до четырех лет. В итоге мужчине присудили 3,8 года. Освободился в 2012 году. Устроился работать в ОАО «Стройдетали». Казалось бы, жизнь налаживается. Однако нет. Он трижды попадает в поле зрения правоохранителей: за неповиновение сотрудникам ОВД, да ещё к тому в состоянии алкогольного опьянения.
И вот с 2014 года по настоящее время Игорь состоит на административном надзоре. Вообще его срок ограничен годом, но по представлению милиции может продляться на полгода. Игорь и сам уже не помнит, сколько раз его продляли. Также за опасный рецидив он был осужден по статье 43.2 на год лишения свободы. Был еще и арест на полгода.
– Игорь, почему Вы не можете все же дождаться окончания периода надзора? Сколько осталось на этот раз?
– Я и сам не знаю, как это происходит. Думаю, виной всему алкоголь. Я совершенно не контролирую себя, чуть выпью и меня тянет «на подвиги». Это с одной стороны, а с другой. Ну вот бывало такое, что мне надо после 21 часа быть дома в квартире, а я сижу у дома на скамейке в это время. Трезвый. Приезжает милиция, проверяет моё присутствие. Ну и всё, я же не в квартире, значит – нарушение.
На этот раз надзор установлен до апреля. Хочу попробовать не сорваться. Решил не пить во избежание возможных эксцессов.
– Игорь, в тюрьме страшно?
– Конечно. Я когда первый раз туда ехал, ехал в неизвестность, было очень страшно. Реально боялся, выдержу ли? Теперь могу сказать, что ко всему привыкаешь. И дело, конечно, не в режиме, к этому как раз можно спокойно привыкнуть. Дело в твоем окружении. Ну, представьте, барак, поделенный на секции, в каждой по 30 человек. 30 довольно агрессивных мужчин. Это очень взрывная и опасная среда. Она не переходит в войну всех против всех, потому что существует строгий порядок, есть строгая иерархия и смотрящий, который руководит процессом, разрешает конфликты. Хуже всего приходится насильникам и педофилам. Здесь их ждет возмездие, и оно страшное. Знаю случаи, когда они не выносили своего положения и заканчивали жизнь суицидом или выглядело все как суицид.
В целом, на зоне ты всегда настороже, ты должен понимать и предвидеть реакцию, знать, как строить диалог, что говорить, о чем и как молчать, как себя вести.
– Чем Вы занимались в колонии?
– Первый раз работал машинистом компрессорных установок. Также еще работал с металлом, немного с деревом – делал ножи. В колонии и библиотека есть, и спортзал.
– Вы сейчас работаете? Какие планы? Может, семью намерены восстанавливать или создавать?
– Да, я работаю в строительной сфере. Семью создавать не намерен. Мне не хочется длительных отношений. Теперь мое главное желание – чтобы сняли административный надзор. Хочу попробовать начать жизнь с чистого листа. Возможно, уеду.
– Если бы можно было отмотать ленту жизни назад, чтобы бы Вы изменили?
– Поменял бы круг общения и характер.
– Думаете, характер поменять сейчас не получится?
– А как? Я не знаю. Сейчас вот решил не пить вообще, чтобы не провоцировать себя. Характер… да он не всегда такой взрывной у меня был. Мне кажется, это после первой отсидки я таким стал. Родители у меня спокойные люди, братья и сестры нормальные.
– Игорь, а Ваше самое счастливое воспоминание с чем связано?
– С отцом. Он был водителем, рано ушел из жизни. Помню, как он сажал меня на колени и давал порулить. Счастью не было предела…
История Игоря – иллюстрация результатов психологических исследований, с которыми пришлось познакомиться, пока готовила материал. Например, о том, что само по себе преступление для совершившего его не приоритет, а искаженный способ утвердиться в глазах ближайшего окружения. Что после лет, проведенных в местах лишения свободы, психология человека меняется: люди становятся черствыми, безразличными, неспособными строить отношения и принимать решения, агрессивными, импульсивными, они перестают доверять окружающим. И с таким набором качеств жить очень нелегко, потому и опять срываются, возвращаются в места, из которых мечтали поскорей освободиться…
Ирина ТРУБАЧ
