Листаем подшивки нашей газеты за сороковые минувшего столетия. Хотим узнать, как праздновался День Победы в первые послевоенные годы, наш редакционный архив позволяет это сделать. Жёлтые листки аккуратно подшиты. Газета тогда выходила раз в неделю на двух полосах, формата чуть меньше А3. И называлась «За Совецкую Радзіму». К сожалению, номера за 9 мая сорок пятого года не сохранилось. Есть номер за четверг, 9 мая 1946 года. И он – самый информативный из «победных» номеров 1946-1949 годов. В нём содержится четыре (!) материала об участниках войны. И это кроме «передовицы», которая, судя по тексту, была одинаковая для всех изданий и пересылалась из центра. В следующие годы только «передовицами» и ограничивались – страна строилась и праздновать было некогда. Напомним, первый послевоенный парад Победы в Москве прошёл в 1965 году. Именно с того времени теме сохранения памяти о Великой Отечественной войне стало придаваться государственное значение.
Однако вернемся к майскому номеру 1946 года. На последней полосе размещен материал «Имя отважного командира» за подписью П. Соколова, посвященный Лабазу Джиоеву, командиру партизанского отряда имени Чкалова, погибшему за месяц до освобождения Вилейки. Публикация заканчивается словами: «Имя его останется на долгие годы в сердцах трудящихся».
Так что же мы знаем сегодня о Лабазе Джиоеве?
Имя командира
«Я помню это имя с детства. «Красавец осетинец на белом коне». Так о нём нам, школьникам Стражевской школы, рассказывала партизанка Анна Семеновна Андреева, – вспоминает Ольга Колосова, старший научный сотрудник Вилейского краеведческого музея. – Она часто приезжала к нам в школу на «уроки памяти», водила в походы по местам партизанской славы. И всегда вспоминала о Лабазе Джиоеве. И не случайно, ведь Григорки, Вороничи, Стражи – те места, где партизанил Джиоев. Когда в 1966 году в Григорках появился памятник погибшим в Великой Отечественной войне землякам, первым на мемориальной доске значилось имя Джиоева. Это было знаком уважения местных жителей партизану-осетинцу».
Читаем в материале П.Соколова: «Верны сын Радзімы, Лабаз Захаравіч, карыстаўся найвялікшай павагай і любоўю сярод насельніцтва прылягаючых вёсак да «Русакоўскай пушчы». И ниже: «Развітацца з камандзірам у апошні раз на магілу прыйшлі партызаны Вілейшчыны, прыйшло многа насельніцтва». Есть в материале и еще один интересный факт – Джиоев придумал и внедрил новый способ «рельсовой войны» – партизаны его отряда из противотанковых ружей стреляли по паровозам врага, тем самым выводя из строя весь состав.
В книге «Память. Вилейский район» – летописи нашего района – сведения о Лабазе Джиоеве крайне скудные. Известно, что он был командиром партизанского отряда имени В.П. Чкалова в бригады имени Л.М. Доватора. Отряд был образован в декабре 1942 года из личного состава отряда Ф.С. Шляхтунова. И в период с 31 января по 15 марта 1943 года отряд был в бригаде К.Я.Ворошилова. Затем 20 октября 1943 года ему было присвоено имя В.П.Чкалова. А после смерти Джиоева 3 июня 1944 года отряду дали имя командира. На день соединения с частями Красной Армии в отряде было 190 партизан.
В главе «Погибшие партизаны, подпольщики и мирные жители» находим: «Джиоев Лабаз Захарович, род. в 1914 г., погиб 3.6.1944 г., похоронен в д. Лески».
Из воспоминаний Александра Григорьевича Хилько, опубликованных в сборнике «Люди Нарочанского края» (1975г.), есть сведения о последнем бое осетинца. Александр Григорьевич знал об этом наверняка, он был помощником начальника штаба партизанской бригады имени Доватора. «В штаб бригады поступили данные о том, что 3 июня 1944 года из Куренца в сторону деревни Балаши будет следовать колонна гитлеровцев. В двух километрах от Куренца отряды имени Свердлова и имени Чкалова устроили засаду. Завязался бой, перешедший в рукопашную схватку. Партизаны захватили 22 винтовки, пулемёт, автомат и патроны. К сожалению, в этом бою партизаны понесли невосполнимую потерю: смертью героя погиб командир отряда имени Чкалова Лабаз Захарович Джиоев. Учитель из далекой Осетии, любимец партизан, коммунист Джиоев отдал свою жизнь за свободу и независимость белорусского народа, за нарочанскую землю».
Рассказывает Ольга Колосова: «С конца 40-х годов минувшего века в БССР начали перезахоранивать одиночные могилы погибших воинов и мирных жителей или обустраивать их. По документам мы знаем, что из Лесков перезахоранивали в братскую могилу, что в деревне Куренец».
И, действительно, на одной из мемориальных досок выбито имя Лабаза Джиоева.
Более подробных сведений о тридцатилетнем осетинце нам собрать бы и не удалось, если бы не интернет.
Его биография
Случайно, без особых ожиданий набрав в поисковике имя Лабаза Джиоева, я получила развернутый ответ. Это был материал кандидата исторических наук Мурата Джиоева о своих родственниках из деревни Бузала (Южная Осетия) – участниках Великой Отечественной войны, не вернувшихся с поля боя.
Одним из них был Лабаз Джиоев, который, по информации Мурата Кузьмича, после гибели был представлен командованием партизанских соединений к званию Героя Советского Союза. Но звания этого не получил, оставшись в памяти людей и документов именем в названии партизанского отряда. Вот какие данные приводит в своей статье, опубликованной в газете «Южная Осетия» 23 июня 2015 года и размещенной на сайте издания, Мурат Джиоев.
«Родился Лабаз Джиоев в 1914 г. в селе Думастор Ахметского уезда (в Кахетии (Грузия, – прим. авт.), куда его отец Шакро (Захар) переехал на жительство из села Бузала Южной Осетии. Лабаз рано осиротел, отец его погиб на фронте Первой мировой войны, а мать умерла в 1924 г. Воспитывался мальчик у родственников. С 1929 г. он жил в селе Ногир в семье дяди Пауле, где он фактически стал пятым сыном у любящей матери Сидо. С 1929 по 1932 г. Лабаз учился в Ногирской начальной школе, а в 1934 г. поступил в Тбилиси в педучилище, где получил специальность учителя начальных классов. В 1938 – 1940 гг. Лабаз учился на историческом факультете Сталинирского пединститута. В январе 1940 г., будучи еще студентом, был избран заведующим отделом учащейся молодежи и пионеров Юго-Осетинского обкома комсомола. В 1940 г. Лабаз был призван в Красную Армию. В июне-сентябре 1941 г. учился в Военно-политическом училище в Москве. С сентября 1941 г. был на фронте. Осенью 1942 г. он был направлен в распоряжение Белорусского штаба партизанского движения. Воевал в бригаде Шляхтунова в должности политрука взвода, комиссара отряда. С июля 1943 года по 3 июня 1944 г. был командиром партизанского отряда им. Чкалова бригады им. Доватора в Вилейской области Белоруссии. 3 июня 1944 г. в бою на дороге Куренец – Балаши против крупных сил фашистов Лабаз Джиоев погиб».
Вот так, через много лет, стала известна судьба человека, приведшая его к нам на Вилейщину.
Совсем скоро будет очередная – 74-я – годовщина смерти отважного командира. И у нас есть все основания теперь сказать: «Мы помним… Имя твое в наших сердцах».
Ирина ТРУБАЧ.
Фото автора
Мир тесен. Знаю село Ногир. А он знал нашу деревню Сивцы. Лабаз Джиоев воевал партизаном в моих родных местах. А мне пришлось воевать в ополчении в его родных местах. Когда ингушские экстремисты напали на Осетию осенью 1992 года, нам, «местным» военным запретили вмешиваться в этот военный конфликт. Был приказ охранять свои части и ждать прихода федеральных сил из Ростова-на-Дону. Но как можно было сидеть в казармах и смотреть, как вооружённых чем попало ополченцев Осетии уничтожают ингушские боевики, хорошо организованные, вооружённые, оснащённые Чечнёй и Грузией? Как можно было смотреть на труппы убитых мирных жителей, на взорванные и сожжённые дома осетин, армян, греков, казаков… ? Вся интернациональная Осетия встала на защиту своей земли, своих семей. Не хватало ополчению командиров, офицеров. Духа и мужества хватало. Не хватало военных специалистов. Вот пошли в ополчение офицеры армии. Несмотря на угрозу увольнения со службы. Днём — в части. Ночью — ополчении. Или наоборот — ночью в части, а днём в ополчении. Отстояли. И завоевали не только мир в республике, но огромное уважение среди местного населения. Ополченцы знали, что мои деды и прадед — были партизанами. И очень гордились, что их «партизан» настоящий, «потомственный». А я гордился тем, что я — часть их истории, их памяти. Эта война была не первой в моей жизни. Поэтому, спокойствие и уверенность, основанные на личном опыте, передавались ополченцам. Взрослые мужчины, многие имевшие сыновей, немногим младше меня, всегда ждали указаний и беспрекословно всё выполняли. Безвозвратных потерь не было с того момента, когда кадровые военные влились в ряды ополчения. Где командовали «выбранные» из местных — было по-всякому. Героизм на одном героизме приносит много напрасных жертв. Но это — уже другая тема. Осетия…. Ставшая родной на всю жизнь. Белоруссия, ставшая родной для Лабаза Джиоева. Мы — одна страна. Так было. И так будет.