Бывая в музеях, люди всегда с особыми чувствами останавливаются у экспозиций, рассказывающих о страшном военном времени. Особо ценными представляются воспоминания непосредственных участников тех событий восьмидесятилетней давности, свидетелей страданий и героизма нашего народа.
В Вилейском краеведческом музее собрано немало таких воспоминаний. Одни из них – Татьяны Феликсовны Спиридович, уроженки деревни Бригидово Хотенчицкого сельсовета – деревни, которая 4 мая 1943 года была сожжена почти со всеми жителями и восстановилась после войны.
Партизанская деревня (практически из каждого дома кто-то был в партизанах) из 26 дворов – такой была Бригидово в то военное время.
Как могли, помогали в борьбе с врагами и те, кто в силу возраста не пошёл в партизанский отряд, а остался в деревне. Как вспоминала Татьяна Спиридович, её отец, Феликс Павлович, делал приклады для винтовок, брат-инвалид с другом ремонтировали оружие.
«4 мая 1943 года, – свидетельствовала Татьяна Феликсовна, – фашисты окружили нашу деревню, начали собирать людей. Мне удалось по заросшей кустами конавке пробраться к сестре Марии (она жила немного дальше). Зашла в огород, смотрю – фашист идет в калитку. Я прижалась к стене сарая, подождала, пока он уйдет и зашла к сестре. Стала уговаривать её, мол, побежим в лес, но она только поцеловала меня и говорит: «Не могу я, только вчера родила сыночка… А ты, сестрица, беги!» По той же конавке я поползла в лес, где уже были люди. А через некоторое время мы услышали взрывы и автоматную стрельбу, видели, как поднялся черный дым. Мы обнялись тогда и поняли, что это наши мамы, папы горят. Ветер был в нашу сторону, и вместе с дымом летели клочья одежды наших родных и близких…»
Двоюродный брат Татьяны Феликсовны, Игнатий Москалевич, который в то время был в деревне, вспоминал, что фашисты собрали людей на улице. Кто не мог выйти, расстреливали дома. На ломаном русском фашисты приказали людям выдать, где находятся партизаны. Но никто не проронил ни слова. Тогда сельчан разделили на две части и погнали в два сарая. В одном из них встретили свою смерть родные Татьяны Спиридович…
«Когда загнали людей, закрыли двери, бросили гранаты в сарай, а еще его облили бензином, – это свидетельства Игнатия Москалевича. – У меня начали гореть волосы, руки, а сын Толик кричал: «Папочка, спасай!» Я вырвал камень в подмуровке и говорю: «Толичек, лезь!». Он туда. А тут фашист из автомата – и убил. Смотрю, лежит жена, на ней все горит, а дочку я не увидел. Собрался с силой, как дам в дверь, она открылась. Дым черный валит, люди стонут, кричат, я так и побежал с дымом в лес. За мной девочка семилетняя бежала, но её фашисты ранили в ручку и вся была обгорелая…».
Уцелевшие жители деревни хоронили останки своих близких только через неделю, потому что полицаи устроили на месте трагедии засаду, чтобы поймать кого-то из партизан.
Воспоминания, леденящие душу, воспоминания – боль, воспоминания – напоминание нам, живущим, помнить это и беречь мир.
Ирина БУДЬКО/Фото предоставил Вилейский краеведческий музей
Belarusian
English
Russian